ВОТ ВАМ, КРЕСТЬЯНЕ, ЗЕМЛИЦА
Петр Столыпин вернулся из Сибири окрыленным. Полный впечатлений не раз рассказывал он своим друзьям и близким о сказочных богатствах края и блестящем его грядущем. И при этом Петр Аркадьевич взволнованно и часто, как вспоминала дочь его Мария Бок (Столыпина), говаривал: «Да, еще десять лет мира и спокойной работы - и Россию будет не узнать».
У премьера слова не расходились с делами. В короткий срок был разработан целый пакет законопроектов и постановлений, направленных на приватизацию земли сибирской. Уже спустя два месяца после окончания сибирской одиссеи Столыпина, в ноябре 1910 года Главное управление землеустройства и земледелия направило в Государственную думу главнейший из тех документов. Невыразительно название того законопроекта: «Положение о поземельном устройстве крестьян и инородцев на казенных землях сибирских губерний и областей». Но суть его была весьма решительна. Без всякого выкупа предоставлялась земля сибирским сельским обывателям в собственность.
Правда, имелись в проекте и некоторые ограничения. Право на недра сохранялось за государством. Отказалось правительство дать в собственность крестьянам и лесные наделы. Горький опыт Столыпина тому научил. В европейской России крестьяне, получив леса в собственность, тут же беспощадно рубить их начинали и, не думая об экологических последствиях, страшную безлесицу порождали.
Оптимальным считалось каждому домохозяину особо землицу в распоряжение отвести. Однако не имелось тогда у российской власти подобной потенции. Не завершились в Сибири еще землеустроительные работы по законам конца ХIХ и самого начала ХХ века. А там, где угодья собственно казенные и крестьянские еще неразграниченными являлись, к внутринадельному межеванию приступать преступно было.
К тому же и чисто технически подобную реформу провернуть не представлялось возможным. Не только денег, всех державных землемеров не хватило бы для скорого осуществления такого мероприятия. Поэтому земля давалась в собственность крестьянским общинам, лишь односельи ее сразу в единоличное распоряжение бесплатно приобретали.
Сибирь в те времена страной крестьянской являлась. И за правые партии на выборах в Государственную думу, конечно же, не голосовала. Из четырнадцати сибирских депутатов III Думы лишь Н.А. Мальков, избранный казаками Амурского и Уссурийского войск, в октябристской партии числился. Да и тот с началом думской работы в кадеты себя записал. В кадетской партии примерно половина сибирских депутатов значилась. Остальные себя социал-демократами или трудовиками объявляли.
Бегство из партий в ту эпоху делом привычным считалось. А потому к концу работы III Думы три депутата из сибирской парламентской группы в беспартийных оказались (один кадет и два меньшевика). Партийный состав сибирских депутатов немалое влияние оказал на характер обсуждения законопроекта о землеустройстве крестьян Сибири.
Левые партии со столыпинскими аграрными начинаниями решительнейшим образом боролись. Хоть и утопистами социал-демократы и неонародники являлись, но довольно чутко они все же понимали: завершится успешно столыпинская аграрная реформа, расстаться придется с мечтательными планами скорейшего прорыва страны в социализм.
Правда, главная неонародническая партия - эсеровская - III Думу бойкотировала, однако на крестьянских депутатов она заметно идейно, а порой и организационно воздействовала. Но и наиболее авторитетная либеральная, то есть кадетская, партия против столыпинской аграрной реформы выступала.
И потому сибирским депутатам столыпинский законопроект о землеустройстве крестьян и инородцев Сибири не по душе оказался. На заседании своей парламентской группы пришли они к выводу: «Нужна сильная атака со стороны сибиряков-депутатов на большинство положений законопроекта».
Государственная дума на общем своем собрании постановила передать Положение о сибирском землеустройстве на заключение депутатской земельной комиссии. Та, в свою очередь, поручила его рассмотреть своей второй подкомиссии.
Вторая земельная подкомиссия приступила к обсуждению проекта о сибирском землеустройстве 3 февраля 1911 года. На этом заседании не только восемь членов подкомиссии присутствовало. Шесть сибирских депутатов, предварительно исходатайствовав право совещательного голоса, на данное почтенное собрание явились. Кроме того, иркутский пока еще меньшевик Терентий Белоусов в членах подкомиссии числился, а потому решающим голосом обладал.
Прибыли, как положено, на заседание и шесть высокопоставленных чиновников заинтересованных ведомств: из переселенческого управления и министерства внутренних дел.
Докладчик граф И.И. Капнист предложил сразу прейти к постатейному рассмотрению законопроекта. Однако Белоусов и влиятельный трудовик из Тобольской губернии Владимир Дзюбинский настояли на открытии общих прений.
Пришлось взять слово начальнику Переселенческого управления, действительному статскому советнику Г.В. Глинке: «Никто не станет трудиться ради чужого интереса, на чужой земле», - заявил он, обосновывая необходимость скорейшего введения частной земельной собственности в Сибири. Заключая же свое выступление, глава «Сибирского приказа» подчеркнул, что «сомневаться в своевременности и пригодности разбираемого законопроекта не приходится».
Сибирским депутатам такая постановка вопроса весьма не понравилась. Как с цепи они сорвались, клеймя самую суть представленного документа. «Сибирь прекрасно живет своею собственною жизнью... и менять ее строй ни к чему», - провозгласил Белоусов. Тобольский же агроном Николай Скалозубов, ставший к тому времени уже не кадетом, а беспартийным, увидел в законопроекте мифические лазейки для создания в крае помещичьего землевладения.
Дзюбинский тотчас добавил, что сибирские старожилы «никакого землеустройства у правительства не просят». Депутат от Тобольской губернии кадет Константин Молодцов стал пространно рассуждать, что в случае принятия законопроекта стремительно пойдет процесс обезземеливания беднейших крестьян. Против законопроекта высказался и кадет из Забайкалья Николай Волков. Все сибирские депутаты в один голос твердили, что крестьяне восточной окраины - ярые противники частной земельной собственности.
Однако перевес был явно не на стороне сибирских парламентариев. Граф Капнист, представители ведомств Г.Ф. Чиркин, П.В. Дзенковский и другие выдвигали совершенно противоположные соображения. В расчет брался и политический аспект. «Спайка населения с Сибирью возможна, конечно, только при условии закрепления за населением занимаемых им земель», - говорил помощник начальника Переселенческого управления И.И. Тхоржевский. Доказывая, что сибирские крестьяне выступают за частную земельную собственность и, видя в ней гарантию прочного закрепления Сибири за Россией, чиновник МВД Д.И. Пестржецкий эмоционально заявил: «... Надо спасать Сибирь, надо сделать ее единою и сильною, иначе ее отберут у нас ранее, чем мы даже можем ожидать».
И тогда, в феврале 1911-го семью голосами против одного вторая земельная подкомиссия Государственной думы приняла следующую формулировку: «Земли сибирских крестьян и инородцев, отведенные им в надел и имеющие быть отведенными, поступают им в собственность с уничтожением титула государственной собственности».
На следующих заседаниях подкомиссия занялась постатейным обсуждением законопроекта.
До думских каникул работа эта шла довольно споро. Но первого сентября 1911 года раздались выстрелы Дмитрия Богрова, и скончался от ран Петр Аркадьевич Столыпин, и лишился законопроект главной своей заводной пружины, а сибирские крестьяне - старожилы и переселенцы, истомившиеся в мечтах о собственной земельке, остались без подавшего им надежду вершителя. Назначенный на пост председателя Совета министров граф Владимир Коковцов от заветов Столыпина не отказался, но решительным реформатором все же не стал.
Осенью 1911 года депутаты III Думы уже складывали чемоданы. 3 ноября на заседании второй земельной подкомиссии Николай Волков выразил сомнение, что законопроект о сибирском землеустройстве может быть проведен через общее собрание Государственной думы до окончания ее полномочий. Николай Скалозубов его поддержал. Руководство Думы прекращению рассмотрения в подкомиссии данного документа не воспротивилось.
Депутатский корпус в Государственной думе четвертого созыва заметно обновился. Во вторую ее земельную подкомиссию вошло сразу три сибирских депутата: уже знакомый нам Николай Волков, кадет из Томской губернии А.А. Дуров и трудовик из города Туринска Тобольской губернии М.С. Рысев. Все они отрицательно относились к введению частной земельной собственности в Сибири. Обсуждение законопроекта о сибирском землеустройстве велось в подкомиссии неспешно. Только в марте 1914 года эта работа завершилась.
Однако вскоре Дума распустилась на каникулы, а затем на Россию навалилась мировая война. Государственной думе было уже не до столыпинских реформ. 29 января 1916 года министр земледелия Наумов ходатайствовал перед председателем Думы М.В. Родзянко о рассмотрении в общем собрании российского парламента проекта закона о землеустройстве крестьян Сибири. Просьба эта не была исполнена. Сибирские крестьяне земельными собственниками так и не стали...

1992 г.


Вернуться назад
Напишите мне


 

Сайт создан в системе uCoz